Исторический выбор Александра Невского: что известно о победе на Чудском озере. Исторический выбор александра невского в пользу подчинения русских земель золотой орде неочевиден

Александр Невский - ключевая фигура русской истории: победитель шведских и немецких рыцарей, остановивший крестовый поход на Русь, строитель Русского национального государства с городом Владимиром как центром, сберегатель Русской вольницы - Новгорода Великого и Пскова, заступник Русского народа от ордынских нашествий, создатель династии московских великих князей и т. п.

Про таких говорят: герой с тысячью лиц, человек многих достоинств и добродетелей, отмеченный Богом. Неудивительно, что Русская Православная Церковь причислила его к лику святых: вначале - местно в Рождественском монастыре во Владимире, где он был похоронен как схимник Алексий (1263), с написанием в его честь благочестивого Жития (1280-е годы); затем - также местно - с открытием мощей святым митрополитом Киприаном (1381), с написанием «Чуда о Доньской победе», еще позже - соборно - с общерусской канонизацией в Москве в 1547 году, с написанием владимирскими иноками «Слова похвального благоверному великому князю Александру, иже Невский именуется, новому чюдотворцу, в нем же и о чюдесех его споведася».

В дальнейшем, на протяжении веков, святого князя Александра Невского прославляли как «Второго Константина» и «Нового Владимира»; ему посвящали храмы, изографы писали иконы. Из-под пера древних книжников явился идеальный образ князя-святого, сына благочестивых и благородных родителей, потомков Владимира Мономаха.

Вся короткая многострадальная жизнь князя Александра - всего 43 года! - пример беззаветного служения Отечеству. С его именем связана Русская идея мира, свободы и справедливости. Говорят, что героями становятся по воле Божьей. Святой Александр Невский и был таким героем, у которого нельзя отделить героическое от человеческого, ангельское подобие от человеческого служения миру, небесное от земного, вечное от временного.

Историки, с легкой руки Г.В. Вернадского, говорят о двух подвигах Невского: во-первых, о подвиге земном, воинском, так как князь и его сподвижники спасли Русскую землю от иноземного порабощения, и, во-вторых, о подвиге духовном, так как земной воитель, ведомый Святой Софией и Святой Троицей, отстоял родную землю, народ и веру православную: не согласился на унию с Римской католической церковью, стойко защищал христиан от «поганых», установивших жесточайшее иго на Руси.

В тяжелейших условиях двойного натиска - с Запада и с Востока - произошел его Выбор . Это был княжеский Выбор , к которому он готовился постепенно, всем житием своим, всем княжеским и бескорыстным служением Руси: в Новгороде (первое посажение наместником в восемь лет на Новгородском столе; он новгородский князь постоянно с 1236 года), в Переяславле-Залесском (с 1237 года), в Киеве (1249-1250), во Владимире и Суздале (1252-1263). Княжеское печалование о Земле и Роде было главным содержанием его служения. Княжеским печалованием были и пять его поездок в Орду и в Империю монголов.

Там, на чужбине, искусно лавируя между различными группировками ханов и беков, он мог пить кумыс с ханами Бату, Мункэ, Сартаком, Улагчи, Берке и другими, мог исполнять обряд прохождения между двух огней, мог кланяться изображению хана, но при всем том оставался православным, русским, преданным Роду Рюриковичей и Русской земле, заботящимся о спасении людей, не щадящим «живота своего». Потому летописец храма Святой Софии - Премудрости Божией записал в свою летопись по поводу кончины святого князя Александра следующее: «Дай, Господи милостивый, видети ему лице Твое в будущей век, иже потрудися за Новъгород и за всю Русьскую землю!»

Беспросветна и темна жизнь народа без своего заступника и спасителя, на которого он уповал в трудный час и к кому он возносил мольбу о помощи. Святой князь Александр и был таким заступником, твердо опиравшимся на свой Выбор . А Выбор этот покоился на нравственности народного вождя, глубоко ощущавшего необходимость строжайшей ответственности перед народом.

Когда он в последний раз приезжал в Сарай-Берке осенью 1262 года, чтобы отмолить русских людей от беды, от монгольской рекрутчины, то «удержа его Берке, не пустя в Русь». И пришлось князю Александру мыкаться по зимовьям, давая время от времени богатые дары хану, багатурам и бекам. «И зимова в Татарех и разболеся», пишет летописец. Больного князя хан Берке отпустил домой. Только не доехал князь до дома: умер в Фёдоровском монастыре в Городце на Волге 14 ноября 1263 года, приняв перед смертью великий постриг - схиму - под именем Алексия.

Когда во Владимире-на-Клязьме узнали об этом, то горю людей не было предела. «Митрополит же Кирил, - пишет автор Жития Александра Невского, - глаголаше: "Чада моя, разумейте, яко уже заиде солнце земли Сужьдальской! Уже бо не обрящется таковой князь ни един в земли Сужьдальстей!". Иереи и диаконы, черноризцы, нищии и богатии, и вси людие глаголаху: "Уже погыбаем!"». Так кончина святого князя Александра воспринималась всеми как погибель Русской земли, как крушение надежды на обретение сильной государственности на Руси и как упадок этногосударственной Идеи Руси. Это происходило потому, что в самосознании Русского народа изначально жила мечта о светло-светлой и Святой Руси и о светлом житии русичей, свободных и счастливых. Праведный вождь - заступник спасает по воле Божественного Провидения, думали они, и потому надеялись на своего святого князя Александра, сильного и славного своим Выбором.

Его почитали и как заступника, и как идеального князя, и как небесного покровителя, и как представителя «доблего корени благородных Российских самодержцев», и как основателя династии Московских великих князей и царей, и, самое главное, как основоположника альтернативной политики Московского государства XIV-XVII веков, сущность которой состояла в следующем: меч - Западу, мир - Востоку. Это была сущность ВЫБОРА АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО , и одновременно земное продолжение его Выбора . Последствия этого Выбора ощущались и в последующие века и даже доднесь.

Святой Князь Александр Невский всей своей праведной жизнью завещал своим потомкам и прежде всего младшему сыну Даниилу, свою политику, свой Выбор , который был воплощен в жизни и делах великих князей из дома Ивана Калиты. Этот Выбор привел Русь на поле Куликово (1380) и затем к стоянию на реке Угре (1480), после чего пало ненавистное татаро-монгольское иго.

В XVII веке при царях из дома Романовых, когда наступил расцвет Российского абсолютизма, святой благоверный великий князь Александр Невский стал по праву символом и эмблемой национальной государственности, воплощением Русской Национальной Идеи.

С гением Петра Первого корабль Российской государственности вошел в международные воды. Многое переменилось в стране, ставшей на путь европеизации. Однако «Идея Александра Невского» была воспринята из прошлого, укрупнена, модернизирована так, чтобы долговременно служить Российской империи в качестве государственной эмблемы и символа, надежды на спасение.

Все это было следствием Выбора Александра Невского, сделанного им самим при жизни.

Подражая своему сроднику, святому Александру Невскому, Петр Великий вел двадцатилетнюю Северную войну со шведами за обладание балтийскими берегами, бассейнами Невы и Ладоги, бывшими старыми вотчинами Новгородскими, - и победил! На отвоеванных землях в устье Невы он основал город Санкт-Питербурх и назвал его так в честь своего небесного покровителя первоверховного святого апостола Петра. На укрепление града была основана и святая обитель - Троицкий Александро-Невский монастырь у впадения Черной речки в Неву (1710). Тогда же Петр Первый решил перенести мощи святого князя из Владимира в Петербург. И это совершилось 30 августа 1724 года, в третью годовщину Ништадтского мира со Швецией. Эти мощи были поставлены в новоосвященной церкви Святого Александра Невского, находившейся наверху Благовещенского храма упомянутой обители. С тех пор святой Александр Невский стал третьим после апостолов Петра и Павла святым покровителем города. День 30 августа (12 сентября по новому стилю) был объявлен днем его церковного поминовения и пышного государственного празднования, проводившегося с тех пор ежегодно до 1916 года включительно. Сподвижник царя Петра, обер-иеромонах флота и придворный проповедник Гавриил Бужинский написал специальные Житие и Службу святому князю Александру, изданные вскоре большими тиражами. Было также запрещено писать в старой манере иконное изображение святого: только в воинской и великокняжеской одежде с атрибутами верховной власти, а не в монашеском куколе. Это означало дальнейшую секуляризацию образа идеального героя и его приближение к светской политической истории, так как именно «по нем же подражатель Вторы Невский и Мореваряжски Александр - Петр Великий, Всероссийский Император, вседостойнейшую жизнь свою победительною рукою отечественныя грады от свеев возвратил, к тому ж многия грады под державу покорил»...

Императрица Екатерина I по завету Петра учредила в 1725 году орден Святого Александра Невского, которым награждались видные военные и гражданские сановники государства за труды на благо России.

Увековечивание памяти Невского героя видно во всем в нашей Северной Пальмире: в монументальных постройках Александро-Невской лавры, и в названиях улиц и площадей, и в названиях церквей, и в «Невской першпективе», соединившей Лавру с Адмиралтейством. Последняя символизирует вечность и неразрывность славных государственных деяний Александра Невского и его продолжателя Петра Великого, прорубившего здесь окно в Европу и твердо ставшего при море. В этой метаморфозе через века чудесно претворился Выбор Александра Невского.

Но в чем же тогда, в XIII веке, состоял этот чудесный Выбор?

Окинем мысленным взором исторический путь России за две цивилизации до Александра Невского. Это были Первая, Восточно-славянская, языческая, и Вторая, христианская, цивилизация Киевской Руси. Оценим их как Европейский Выбор, так как предки восточных славян, образовавшие зарубинецкую и отчасти Черняховскую археологические культуры на Днепре, Десне, Припяти, Южном Буге, Днестре и других реках южной Руси, - европейцы. Это русичи, гордые предки русского, украинского и белорусского народов. На грани старой и новой эры они пришли на Восточно-Европейскую равнину (запад и юг современной Украины) с Карпат, с Вислы и образовали свои земледельческие родоплеменные общины (так называемые верви). Возникли первые посады с кремлем посредине города. Так начиналась Русь - страна городов, Гардарики, как прозвали ее впоследствии норманны. Так возникла Первая восточно-славянская земледельческо-торгово-ремесленная цивилизация высокоодаренных тружеников и умельцев, обладавших ведическим знанием. Начатки восточно-славянской государственности связаны с двумя формами: во-первых, с народно-вечевой республикой (в Новгороде и Пскове), во-вторых, с княжеским старейшинством, перераставшим в феодальное княжение, опиравшимся на городскую общину (князь Бож у антов, IV век; князь Кий и его потомки в Киеве, с V века), и, в-третьих, с феодальной княжеской авторитарной властью, опиравшейся на право и на дружину (с 862 года в Новгороде и с 882 года в Киеве - Рюриковичи).

Во Второй восточно-славянской цивилизации, цивилизации Киевской Руси (882-1240) - после расцвета и мощного взлета государственности и культуры при Крестителе Руси равноапостольном святом князе Владимире I Святославиче и при его сыне великом князе Ярославе Мудром - начался (особенно интенсивно после 1132 года) распад единого государства на удельные княжества.

Тогда же на Северо-Востоке Руси, в междуречье Волги и Оки, стараниями младшего сына Владимира Мономаха Юрия Долгорукого (годы жизни ок. 1095-1157) образовалось сильное Владимиро-Суздальское княжество, где наметились тенденции к экономическому и культурному процветанию. Политический центр Руси переместился в середине XII века во Владимир, Суздаль и Ростов. При сыне Юрия Долгорукого великом князе Владимирском Андрее Боголюбском (годы княжения 1157-1174) изменилась структура княжеской власти по сравнению с властью киевской. Полностью порвав связи с общиной и вечем, она стала исключительно авторитарной, предтечей московского единодержавия. Появились первые служилые дворяне из дружинников и бояре великого князя Владимирского, подчинявшиеся только своему господину, причем местное боярство трех главных княжеских городов соперничало между собой. Эта же тенденция усилилась и развилась при великом князе Владимирском Всеволоде III Юрьевиче Большое Гнездо (годы княжения 1176-1212) и при его сыновьях, среди которых был и князь Переяславский Ярослав, отец Александра Невского.

При том удельные княжества Киевской Руси продолжали свое политическое развитие в состоянии экономического и культурного расцвета и оставались в рамках старого Европейского Выбора пути , изначального для всего восточного славянства. Международные европейские связи династии князей Рюриковичей в то время были весьма интенсивными и подтверждали их Выбор . До татаро-монгольского нашествия торговля Руси с Западом процветала, при сохранении также и торговли с Востоком, пережившей подъем после уничтожения Хазарского каганата (966 год). Русь того времени значительно превосходила по своему богатству многие народы Европы. О «золоте Руси» слагались легенды (во французском эпосе, например). Тюркские кочевники азиатских и южнорусских степей и крестоносная агрессия (XI - начала XIII века) нанесли удары по левантийской торговле Руси с Востоком, что поневоле упрочило Европейский Выбор властителей Руси.

Когда князь Александр Ярославич начинал свой путь княжеского служения Руси в Новгороде и Переяславле-Залесском, то он вел себя в Новгороде как авторитарный князь, не соблюдавший ни общинных принципов, ни установлений «Русской правды» Ярослава Мудрого (1016). Эта авторитарность упрочилась, когда он стал полновластным великим князем Владимирским и Суздальским в 1252 году. И им был принят новый Азиатский Выбор Руси после побед на Неве и на Чудском озере, после первого путешествия с дипломатической целью в Орду (1246-1247).

Этот Выбор проявился в 1252 году, когда римский папа Иннокентий IV послал князю Александру Ярославичу во Владимир из Лиона двух своих кардиналов с предложением присоединиться вместе со своим народом к Римской Апостолической церкви и вместе с братьями Тевтонского ордена сражаться с татаро-монголами.

Святой князь Александр гордо отверг это предложение. «Здумав с мудреци своими, всъписа к нему и рече: "От Адама до потопа, от потопа до разделения язык... от первого собора до седмаго - сии вся добре съведаем, а от вас учения не приемлем"», - говорится в Житии Александра Невского.

В поздних редакциях Жития сохранилось и «Исповедание веры святого князя Александра», начинающееся словами: «Вера наша се есть - Отец, Сын и Святой Дух, Троица во единстве и единство в Троице...»

Вера в заступничество Святой Троицы красной нитью проходит через всю жизнь святого Александра Невского. Помощь Святой Софии и Святой Троицы предопределила победы Александра над врагами Руси - людьми веры Римской и веры «поганьской», то есть языческой. Заступничество Святого Духа предопределило благополучие его княжения и державы Русской, православной, стоявшей на пороге новой цивилизации - Третьей, Московской. Эта цивилизация пошла по пути нового Выбора.

Этот новый Выбор Азиатского пути был, с одной стороны, вынужденным: другого не оставалось, так как Русь не могла тогда воевать с татаро-монголами. С другой стороны, этот Выбор был целиком осознанным как временный, мучительный, но обоснованный и в конечном итоге благотворный. Тогда святой князь Александр проявил себя как прозорливый практик-концептуалист. Строя Русскую государственность на Северо-Востоке Руси с центром во Владимире, а позднее - в Москве, великие князья неуклонно копили силы Руси, набирались опыта медленной, но неуклонной борьбы с азиатскими поработителями.

Так Александр Невский стал предтечей и основоположником внутренней и внешней политики московских великих князей, которая привела Русь на поле Куликово. Все это было результатом нового Выбора , соответствующего Русской Идее справедливого и счастливого царства светло-светлой и Святой Руси. На дрожжах этого Выбора вырастает единение великокняжеской, а потом и царской власти с народом. Создается идеальный прототип Народной социальной монархии, который, однако, не выдержал испытания временем и сошел на нет в XVII веке, в канун появления на авансцене политической борьбы реформатора России Петра Великого. Последний сменил Азиатский Выбор на Европейский.

Эта перемена не прошла бесследно, она чувствуется и сегодня, «после Империи».

Английский историк Джон Феннел в монографии «Кризис Средневековой Руси. 1200-1304» поставил следующие вопросы по существу жизни и деятельности Александра Невского:

«Какие выводы можно сделать из всего того, что мы знаем об Александре, его жизни и правлении? Был ли он великим героем, защитником русских границ от западной агрессии? Спас ли он Русь от тевтонских рыцарей и шведских завоевателей? Стоял ли он непоколебимо на страже интересов православия против посягательств папства? Спасла ли проводимая им политика уступок Северную Русь от полного разорения татарами? Диктовалось ли его самоуничижение, даже унижения перед татарами в Золотой Орде самоотверженным стремлением к спасению Отчизны и обеспечению ее устойчивого будущего?»

И сам себе он отвечает: «Мы, конечно, никогда не узнаем истинных ответов на эти вопросы».

«Нет, узнаем!» - отвечаем мы, соотечественники великого князя. Частично мы уже дали ответы и сможем дать их и на другие вопросы еще не написанной энциклопедической «Истории святого благоверного великого князя Александра Ярославича Невского».

Казалось бы, что исторические события в России и бурный XX век отнюдь не способствовали одухотворению «Идеи Александра Невского» и осознанию справедливости его вынужденного Выбора . Забвение исторической памяти тогда и сейчас было следствием бездуховного отношения к наследию предков, случившегося из-за великого предательства по отношению к России. Лишь незадолго до начала Великой Отечественной войны о нем вспомнили как о великом русском полководце. Все началось с патриотического фильма Эйзенштейна «Александр Невский», с вдохновенной кантаты Прокофьева, с взволнованной поэмы Симонова, с триптиха художника Корина «Русь уходящая», с романа Югова «Ратоборцы».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июля 1942 года был учрежден боевой орден Александра Невского, которым в Великую Отечественную войну было награждено 41 685 офицеров Советской армии за личную отвагу, мужество и храбрость, умелое командование. Только в 1990 году 400 кавалеров ордена, приехавшие летом в Ленинград на празднование 750-летия Невской битвы, учредили клуб ордена Александра Невского при Совете ветеранов Ленинграда.

Не это ли залог бессмертия Невского героя?

Историческая функция «Идеи Александра Невского» сегодня - объединить все здоровые силы нации ради Возрождения России. Нам сегодня нужны Александры Невские, с мечом и в броне, то есть такие, каким при жизни был сам святой князь, бескорыстный заступник народа от бездуховности и нигилизма, возводимых порой в принцип государственной политики.

Возродится русская история - возродится и город на Неве, а вместе с ним и Москва, и Новгород, и Владимир, и Нижний Новгород, и другие наши города только вместе с Россией, вобравшей в себя великое достояние всех живших на этой земле русичей. Сегодня историческая память немыслима без святого Александра Невского, его Идеи, его Выбора ! Нет, не погибнут страна и народ, если в нас осталась хотя бы одна животворная частица его вечной памяти. Мы все пойдем за тобой, святой и благоверный великий князь наш Александр Невский, надежда духовного Возрождения России и ее прадедовой славы!

Радуйся, безопасности всея Северныя земли Российския охранителю! Радуйся, общего мира во днех своих устроителю! Радуйся, Петрова града благонадежное утверждение! Радуйся, Северныя столицы неоцененное украшение!

Из двух зол, как известно, на Руси выбирают меньшее . В начале XIII века Русь оказалась между двумя жерновами. Поборов в 1204 г. Константинополь и создав на землях Византии Латинскую империю, римская курия установила контроль над значительной западно-европейской территорией от Атлантики до Буга, истоков Днестра и низовья Дуная — с запада на Восток, и от Норвежского моря до Средиземного — с севера на юг. Не подчиненной на востоке оставалась Православная Русь. На нее теперь и были устремлены взоры курии. В 1206 г. на курултае (собрании старейшин) в Делигун— Булаке, истоках Орхона, хан Темучин был провозглашен монгольским кааном — самодержцем Чингисханом. В скором времени монголы завоевали Китай, Туркестан, Среднюю Азию. В 1223 г. впервые были разбиты объединенные отряды русских и половецких князей в битве на реке Калке. Но тогда Русь еще не была покорена. Прошло еще четырнадцать тревожных лет, и только в 1237 г. монголо-татарская лавина опустошающе обрушилась на Русь с востока. За четыре года сопротивлявшаяся Русь была разорена. Красноречиво совпадение во времени интересов монголо-татар и крестоносцев, направляемых на восток папой. С ними, захватившими Дорогочин, уже в 1238 г. пришлось сражаться Даниилу Галицкому. Летом 1240 г. Батый воевал южнорусские княжества (только 6 декабря после трехмесячной осады пал Киев), и в июле шведы высадились на Неве, а в августе-сентябре подоспели и немцы с ливонцами. К лакомому «русскому пирогу» подобрались в одночасье с двух сторон. И когда крестоносцам силой не удалось покорить Северо-Восточную Русь, папа через своих посланников попытался у монголо-татар выпросить передачу Русской Церкви под свое управление, т. е. разделить поровну две сферы влияния на Руси: административную (материальную) оставить за монголами, а духовную передать католикам. Монгольские же правители оставили все как было, и более того, даже освободили Русскую Православную Церковь от любых поборов. Вот и получилось, что Александру Ярославичу пришлось выбирать из двух зол: или экспансия крестоносцев, ненавидевших и искоренявших Православие, устанавливавших свой не только духовный, но и материальный диктат на завоеванной территории, или же подчинение монголо-татарам, ограничивавшим свои интересы только материальной сферой. В отличие от крестоносцев, монголо-татары не оседали на русских землях. Они направляли свои рати на Северо-Восточную Русь периодически. Обращает на себя внимание то обстоятельство, что опустошению подвергалась не вся Русская земля, а отдельные города и княжества. Больше других доставалось Твери, Рязани и Москве. Были периоды в десять и более лет (во времена Александра Ярославича и его сыновей даже в 29 лет!), когда набегов на Северо-Восточную Русь и вовсе не было. Александр предпочел «дикую Азию» «цивилизованному Западу»: «отдать в рабство тело, но не исказить душу» (Г. Вернадский. Два подвига св. Александра Невского). Можно ли нам сейчас понять его: почему? Можно, если мы попытаемся взглянуть на поставленный вопрос не «сквозь тусклое стекло», а с христианских позиций, как смотрели на проблему православные русские, мировоззрение которых отразили древнерусские книжники.

В самом начале легшей в основу всех древнерусских летописей «Повести временных лет» (далее — ПВЛ) отмечается: «По потопе трие сынове Ноеви разделиша землю... Симъ же Хамъ и Афетъ, разделивше землю, жребьи метавше, не преступати никомуже въ жребий братень, и живяху кождо въ своей части». Вот то первое правило правителям земель, которое дает им Святое Писание. Будучи благочестивым князем, Александр Ярославич ему неукоснительно следовал. Он — единственный из русских князей XIII в., который никогда, как заметил В.А. Кучкин, не принимал участия в межусобных войнах. И когда на его землю (которая ему, как князю, Богом дана в бережение) пришли завоеватели с Запада, то он обращается к Высшему Судье за помощью в отстаивании правды: «Боже хвальный, праведный, Боже великий, крепкий, Боже превечный, основавый небо и землю и положивый пределы языком (т. е. границы народам), повеле жити не преступающе в чюжую часть... Суди, Господи, обидящим мя и возбрани борющимся со мною, прими оружие и щитъ, стани в помощь мне», ибо Бог — в правде. Для князя завоеватели — шведы ли, немцы ли — отступники Божии, нарушившие Его заповедь. А потому Александр Ярославич и выступает против них, и по праву надеется на помощь себе Божью. Но почему по-иному воспринято было им (да и вообще на Руси) нашествие монголо-татар? Почему князь сам, добровольно склонил голову под власть их? Для осознания поступка князя Александра Ярославича важно понять представления о власти, основывающиеся на Святом Писании. В «Послании к римлянам» апостол Павел говорит: Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению (Рим. 13; 1‒2). Нашествие врагов православные русские расценивали как наказание Божье за прегрешения: «Наводит бо Бог по гневу своему иноплеменникы на землю и тако, скрушеным им, въспомянутся к Богу... Земли же согрешивши... казнит нас... наведением поганых...» — замечает один из авторов ПВЛ под 1068 г. Но такою же оставалась оценка «казней Божиих» и в XIII в.: когда Батый подошел к Золотым воротам Владимира, князья говорили: «Си вся наведе на ны Бог грех ради наших». О том же говорят и другие современники XIII в.: «За умножение беззаконий наших попусти Богъ поганыя... нас кажа (наказуя), да быхох (чтобы) встягнулися (воздержались) от злых дел. И сими казньми казнитъ нас Бог, нахоженьем поганых; се бо есть батог (бич) Его, да негли (чтобы) встягнувеся от пути своего злаго». Что можно противопоставить наказанию Господню? Ничего! Ему нельзя противиться, но должно принимать со смирением, как Иов праведный. И покаянием в грехах своих, молитвой и милостыней молить о прощении, и праведным житием попытаться искупить прежние прегрешения и не делать новые. К тому и призывали древнерусские книжники. И княжескую власть на Руси воспринимали как данную Богом: «Яко же рече Исайя пророк: Тако глаголетъ Господь: Князя Азъ учиняю, священни бо суть, и Азъ вожу я», — замечает автор «Повестей о житии Александра Невского». В его представлении и оценке «воистину бо без Божия повеления не бе княжение» Александра Ярославича! Но если княжеская власть дана Богом, то как само собой разумеющееся, и княжеское служение — это мирское служение Богу. Не случайно до XV в. основную часть русских святых из мирян составляли именно князья и княгини: «Хотя почитание святых князей начинается с первых же лет христианства на Руси (свв. Борис и Глеб), но особенно усиливается во времена монгольского ига... Подвиг святых князей становится главным, исторически очередным не только национальным делом, но и церковным служением». Власть русского удельного князя «ограничена вечем, дружиной, церковной иерархией. Он воплощает в себе не столько начало власти, сколько начало служения» (Федотов Г. Святые Древней Руси). Княжеская власть подразумевалась и в словах апостола Павла, приводившихся выше. Но в середине XIII в. власть православных князей оказалась покоренной Богом монголо-татарскому хану Батыю. Здесь важно отметить, что монголо-татары, на основании «Откровения» Мефодия Патарского, были восприняты на Руси как некий библейский народ, загнанный царем Гедеоном за горы, но появившийся перед концом света, дабы «попленять вся землю от востока до Ефранта, и от Тигръ до Понетьскаго моря...». Власть монголо-татарского хана была расценена православными русскими, как власть земного царя, которому Бог покорил Русскую землю. Это очевидно из слов князя Михаила Черниговского, сказанных им Батыю в Орде: «Тебе, цесарю (интересно, что здесь употреблен даже не царский, а императорский, т. е. высший, титул земного правителя), кланяюся понеже Богъ поручил ти есть царство света сего». И позднее, в 1382 г. московский князь Дмитрий Иванович не решился выступить против царя Тохтамыша (т. е. против воли Божьей, установившей его царствование), хотя всего двумя годами ранее разбил на поле Куликовом не менее грозного противника — Мамая, но бывшего всего лишь темником! Русские князья, если они были людьми православными на деле, должны были смириться и покориться Промыслу Божию — принять власть «земного царя» — хана. Думается, не случайно автор «Повестей о житии Александра Невского [а были они написаны если не самим митрополитом Кириллом, то не без его участия (см.: Ужанков А. Н. Некоторые наблюдения над «Словом о погибели Русской земли» (К вопросу о месте написания и времени присоединения его к «Повестям о житии Александра Невского))] приводит слова пророка Исайи: «Князь... съмерен, по образу Божию есть», то есть указывает на Божий путь княжеского служения. «Христианский подвиг, — замечает Г.В. Вернадский, — не всегда есть мученичество внешнее, а иногда наоборот — внутреннее: не только брань видимая, но и «брань невидимая», борьба с соблазнами душевными, подвиг самодисциплины и смирения. И этот подвиг может быть присущ не только частному лицу, но и властителю. (...) Подвиг власти может состоять в том, чтобы достойно отстаивать внешнюю независимость и величие сана — отстаивать даже до смерти. Но подвиг власти может состоять также и в том, чтобы, выполняя основные задачи сана — защищая «благочестие и люди своя», — внутренне преодолевать, когда это нужно для исполнения основной задачи, земное тщеславие власти». Первым признал свою вассальную зависимость от хана Батыя отец Александра — великий князь владимирский Ярослав Всеволодович. Поездкой в Орду он проложил путь христианского смирения, и явил пример его, ценою собственной жизни, всем русским князьям, в том числе и сыновьям своим. Но они были разными. Андрей, сменив отца на Владимирском троне, вначале избрал путь борьбы и проиграл. Александр же понял вложенный в отцовский подвиг смирения христианский смысл, последовал ему, и в итоге выиграл. Вспомнить здесь приходится и отцовский завет детям, оставленный еще Ярославом Мудрым: следующий путем отцовского завета следует Богу, противящийся заповедям отца противится Богу. Но как теперь править князю Александру Ярославичу в земле своей, получив из рук того же Батыя во владение великое княжество? До монголо-татарского нашествия князья, по точному наблюдению Н. И. Костомарова, «были только правителями, а не владельцами, не государями». Ханский ярлык усиливал власть князя, но и на него самого возлагал большую ответственность. По бытовавшему в то время монгольскому правилу, «за вину князя должна была расплачиваться вся земля» (Костомаров. Господство дома св. Владимира). Пример тому — Неврюева рать 1252 г., направленная Батыем против Андрея Ярославича. Когда князь Андрей с женой бежал в Швецию, ордынцы подвергли опустошению только принадлежавшие ему города в Переяславской и Суздальской землях. И Дж. Феннел, и И.Н. Данилевский заметили одно малоприятное обстоятельство: подчиняясь хану, приходилось воевать со своим народом. Не поступал ли князь Александр против совести своей? Ведь в конце 50-х гг., когда Ордой проводилась перепись и обложение данью, народ восстал против монгольских «численников» и великому князю пришлось силой уже в самом начале подавить непокорность своих подданных. Чем руководствовался князь, применяя силу к непокорным? Примерами из жизни и Святого Писания. В отличие от многих других князей Александр Ярославич умел учиться у истории. Перед сражением на реке Калке в 1223 г. русские князья убили монгольских послов. По узаконенному обычаю монголов, это было тягчайшим преступлением. За ним и последовало жестокое наказание — мученическая смерть самих князей под деревянным настилом, на котором победители праздновали ратную победу. Да и случай с его братом, князем Андреем, уже кое-чему научил его. Из двух зол опять приходилось выбирать меньшее. Лучше самому собирать дань и отправлять в Орду, чем терпеть постоянное присутствие завоевателей на своей земле. Они-то будут брать, что хотят и когда хотят... В этой связи интересно отметить, что такая политика князей действительно дала желаемый результат. «Уже в начале 60-х годов сократилось количество ханских наместников (баскаков), призванных присматривать за порядком на Руси, а к началу XIV в. в основных центрах Северо-Восточной Руси, впоследствии ставшей ядром Русского государства, институт баскачества был ликвидирован вовсе» (Кучкин В.А. Русь под игом: как это было?) Был у него пример и из библейской истории. Богом был поставлен Давид царем Израиля. И пошел царь и люди на Иерусалим против Иевусеев, жителей той страны; но они говорили Давиду: «ты не войдешь сюда; тебя отгонят слепые и хромые»... Но Давид взял крепость Сион: это — город Давидов. И сказал Давид в тот день: всякий убивая Иевусеев, пусть поражает копьем и хромых, и слепых, ненавидящих душу Давида... И преуспевал Давид и возвышался, и Господь Бог Саваоф был с ним (2 Цар. 5; 6‒10). Не случайно и в «Повестях о житии Александра Невского» трижды упомянуто имя Давида (а четвертый раз — иносказательно — Песнотворец), т. е. автор умышленно проводит между ними параллель. А в случае с Веспасианом эта параллель (подавление восстания своего народа) получает и свое четкое обоснование. Римский император Нерон послал Тита Флавия Веспасиана (9‒79 гг.) подавить восстание в Палестине. За два года Веспасиан покорил всю страну, а когда в 69 г. его войска готовились к штурму Иерусалима, умер Нерон. Тогда легионеры провозглашают Веспасиана императором и он с сыном Титом (пленившем в 70 г. Иерусалим) с триумфом въезжают в Рим. Древнерусские книжники постоянно использовали принцип ретроспективной исторической аналогии и проводили параллели между своими князьями и персонажами библейской истории. К примеру, киевский князь Владимир Святославич сравнивается в ПВЛ за женолюбство с Соломоном, в другом месте — с Измаилом, от которого Бог обещал произвести великий народ, подчеркивая смысловую параллель, что от Владимира Крестителя «пошли» «новые люди» — христиане. Его сын, Ярослав, хромавший на одну ногу — с охромевшим в борьбе с Ангелом Иаковом и т. д. Это были отнюдь не случайные, а наделенные определенным историческим смыслом сопоставления деяний библейских героев с поступками древнерусских князей. Библейские события и лица выступают прообразами последующих новозаветных событий и лиц, и несут в себе пророчества о них. Соотнесенность русской истории, запечатленной в летописях, житиях и княжеских жизнеописаниях с библейской, отраженной в книгах Бытие, Исход, Левит, Второзаконие, 1 и 2 книгах Царств, Иова, Притчах Соломоновых, Екклезиасте, Премудрости Соломона и др., хорошо известных на Руси еще до полного перевода Библии (да плюс еще с «Иудейской войной» Иосифа Флавия), заключается в осмыслении исторического процесса. Это — произведения разного временного уровня, но единого временного потока. История молодой Православной Руси находится уже по эту сторону границы — Рождества Христова — в новозаветном периоде. Но если в ветхозаветной истории обнаруживаются прообразы новозаветной, стало быть, они приложимы и к истории Руси, как части истории новозаветной. Так и появляются сравнения русских князей с библейскими персонажами уже новозаветного периода. Древнерусские книжники как бы (или на самом деле) подводят читателей «преизлиха наполненных книжною мудростью», т. е. знающих досконально Святое Писание, к простому выводу: нет ничего нового (в морально-этическом плане) в новой истории, чего прежде бы не было в иудейской (в библейском плане). И как оценены деяния и поступки библейских персонажей, так будут оценены деяния и поступки древнерусских князей, потому что любое волеизъявление человека (выбор между добром и злом) могло и должно быть оценено через Святое Писание, ибо такая оценка уже дана ветхозаветным лицам и будет дана — на Страшном Суде — новозаветным, о чем и свидетельствует «Откровение» Иоанна Богослова. Возникает в этой связи вопрос, почему Александр Ярославич сравнивался с Веспасианом: только ли потому, что тот «побеждая, был непобедим»? Или все же подразумевался и другой, более глубокий и скрытый смысл? Правильнее, как мне кажется, второе предположение. Чтобы подчеркнуть непобедимость Александра Невского, можно было сравнить его, например, с Александром Македонским, пожалуй, в истории более известным, чем Веспасиан. Но Александр Ярославич сравнивается именно с Титом Флавием Веспасианом, «иже бе пленилъ всю землю Иудейскую» в 69 г. В этом сравнении легко угадывается прямая параллель с подавлением Александром Ярославичем новгородского восстания 1259 г. Веспасиану подавление восстания в Иудее принесло славу в Риме. Александру укрощение новгородцев принесло славу в Орде. Оба воспользовались славой для укрепления своей власти, но каждый, разумеется, по-своему. В приводившемся уже Послании к римлянам апостол Павел говорит, что власти надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак, отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь (Рим. 13, 5‒7). Благоверный князь Александр и следовал апостольской заповеди. Ну, а на счет того, что он «потопил восстание» русских против ордынцев, так Бог ему судья (и дар чудотворений тому свидетельство), как и Николаю II, который не захотел сдержать февральские события 1917 г. «временно ценою пролития крови мирных граждан», как предлагал ему председатель Госдумы М. В. Родзянко, оказавшийся впоследствии правым насчет того, что потом сдержать эти события оказалось невозможным, и сколько мирных граждан погибло и в революцию, и Гражданскую, и в ходе репрессий? Несть им числа... Запад (и «западники») никогда не простят России, что она предпочла «дикий Восток» «культурному Западу», а в итоге — сохранила свою самостоятельность вместо того, чтобы раствориться на периферии католического мира и стать его буфером в столкновении с тем же Востоком. «Два подвига Александра Невского — пишет Г.В. Вернадский — подвиг брани на Западе и подвиг смирения на Востоке — имели одну цель: сохранение православия как нравственно-политической силы русского народа. Цель эта была достигнута: возрастание русского православного царства совершилось на почве, уготованной Александром. Племя Александрово построило Московскую державу». Заслуга Александра Невского заключается в том, что не иначе как Провидением Господним он сумел распознать оба зла и из двух избрал меньшее. Его выбор во многом способствовал тому, что мы не стали «подобием», а сберегли свою самобытность и высочайшую духовную культуру — Православие... Завершая статью, И. Н. Данилевский заметил: «Кстати, Александр Невский — один из любимых героев моего детства». Эта фраза находится в тесной связи с процитированным историком в начале статьи местом из 1-го Послания апостола Павла к коринфянам: Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал, а как стал мужем, то оставил младенческое... Позволю себе продолжить цитату: Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор., 13,12‒13). В том числе и к Отечеству, его истории и святыням. Кстати, чем становлюсь я старше, тем больше почитаю своего небесного покровителя — святого благоверного князя Александра Невского.

Разобравшись в предыдущих статьях с общим содержанием Историко-культурного стандарта (ИКС) и трудными вопросами № 1 и 2, связанным с призванием варягов и формированием древнерусской народности, перейдём к следующей проблеме истории Древней Руси.

Как и было задумано, мы попытаемся:

Во-первых, кратко объяснить содержание каждого из «трудных вопросов», опираясь на научно сертифицированное его толкование в современной историографии и здравый смысл учителя и преподавателя с более чем 20-летним стажем;

Во-вторых, проинспектировать совместимость имеющихся линеек школьных учебников как с научными толкованиями, так и с задачами гражданского воспитания.

Начнём с научной сертификации. Трудный вопрос № 3 сформулирован в ИКС предельно кратко: « Исторический выбор ».

Проблема эта донельзя политизирована и запутана домыслами, не опирающимися на источники. И в популярном изложении сводится к выбору между «просвещённой Европой» с одной стороны и «византийской тиранией» пополам с «монгольским игом» с другой.

Поэтому сразу отметим, что выбор Александра Невского - это выбор между православием и католичеством и, соответственно, между двумя руслами, в которых могла развиваться дальше русская культура, - восточнохристианским (православным) и западнохристианским (католическим).

Ещё с XI века, после разделения церквей в 1054-м, папы римские претендовали не только на духовную власть над всеми христианами, но и на светскую власть над всеми христианскими монархами. К началу XIII столетия почти все западноевропейские монархи признали себя вассалами папы (точнее, вассалами св. апостола Петра - наместником которого на земле считался папа). Осталось подчинить русских князей - заставив их при этом перейти вместе с подданными из православия в католичество.

В первой трети XIII века главы апостолического престола ограничивались здесь уговорами. Но уже в 1238 году папа Григорий IX призвал североевропейских католиков оказать на Русь военное давление, а его преемник Иннокентий IV после 1244 года попытался русских князей подкупить. В обмен на переход в католичество он обещал крупнейшим князьям Руси оказать им - силами католической Европы - помощь в борьбе с Монгольской империей.

Известно, что Северо-Восточная Русь (Суздальская и Рязанская земли) в 1243 году признали зависимость от «царя» (хана) Батыя, главы улуса Джучи - автономной северо-западной части Монгольской империи (этот улус у нас принято именовать Золотой Ордой). А в 1245-м Батый потребовал того же и от главы Юго-Западной Руси - Даниила Романовича Галицкого.

Предложение Иннокентия IV оказалось настолько заманчивым, что отец Александра Невского, великий князь владимирский Ярослав Всеволодович около 1245 года перешёл в католичество (что подтвердил в 1246-м папский посол к монголам Джованни Плано Карпини), а Даниил Галицкий - как явствует из адресованных ему папских булл (посланий) - около 1246 года согласился стать католиком (правда, уже в 1249-м он от этой идеи отказался и выгнал направленного к нему католического епископа).

Из ещё одной папской буллы - адресованной новгородскому и киевскому князю Александру Невскому в 1248 году - может вытекать вывод (сделанный, в частности, советским историком Б.Я. Раммом) о том, что на грани принятия такого решения стоял и Александр. В булле с удовлетворением констатировалось появление у князя намерений перейти в католичество и предлагалось, в доказательство серьёзности этих намерений, построить католический храм во Пскове. Однако современный исследователь Д.Г. Хрусталёв считает информацию, приведённую в булле, слишком расплывчатой, чтобы можно было говорить о намерении Александра стать католиком.

Так или иначе, перед выбором «православие или католичество» Александр Невский действительно был поставлен и выбор сделал - однозначно в пользу православия. «От вас учение не приемлем», - заявил он, согласно написанному в 1280-х годах «Житию Александра Невского», послам папы (по-видимому, это произошло в начале 1250-х). Причины такого его решения неизвестны. Современный историк А.А. Горский предполагает, что здесь могло сказаться получение Александром в 1247 - 1249 годах, в ходе поездки по Монгольской империи, реального представления о мощи этой державы. В сочетании с отсутствием каких-либо конкретных обещаний со стороны папы (за исключением обещания помощи Тевтонского ордена, который насчитывал тогда всего несколько десятков рыцарей) это могло подвести князя к мысли, что игра не стоит свеч.

Ярослав Всеволодович уже в 1246 году был отравлен в столице Монгольской империи Каракоруме и окатоличить Суздальскую землю не успел. Поэтому именно решение Александра Невского - возглавившего в 1252 году, в качестве великого князя владимирского фактически всю Северо-Восточную и Северо-Западную Русь (Суздальскую землю и зависимые от великого князя Новгородскую и Рязанскую) - определило то обстоятельство, что население этих регионов (и выросшей из них России) осталось в лоне православной церкви.

Соответственно, выбор Александра Невского стал культурным выбором. Ведь в основе культуры лежит определённое мировоззрение, а в основе догматических и обрядовых различий между православием и католичеством - различия именно мировоззренческие. По сравнению с православием католичество гораздо более рационально: высшие истины, согласно католической модели (выраженной в том же XIII веке Фомой Аквинским и Раймундом Луллием), познаются при помощи разума. А согласно православной точке зрения (сформулированной в XIV столетии византийским архиепископом Григорием Паламой) - при помощи веры, чувства, не логическими выкладками, а через внутреннее самосовершенствование, духовное озарение.

Таким образом, благодаря историческому выбору Александра Невского с середины XIII века Северо-Восточная и Северо-Западная Русь (из которых выросла в XV столетии Россия) окончательно стали частью восточнохристианского мира.

В следующей статье мы рассмотрим, как всю эту запутанную историю с таким простым выводом излагают современные школьные учебники.

Литература

1. Володихин Д.М. Рюриковичи. М., 2015.
2. Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков (XII - XIV вв.). Курс лекций. М., 2000.
3. Рамм Б.Я. Папство и Русь в XI - XV вв. М., 1959.
4. Хрусталёв Д.Г. Северные крестоносцы. Русь в борьбе за сферы влияния в Восточной Прибалтике XII - XIII вв. Т. 1. СПб., 2009.

Большую часть своего детства и юности провел в Северном Переяславле. Принято считать, что он родился 30 мая 1220 г. Его отцом был Ярослав II Всеволодович, сын Всеволода III Большое Гнездо. Ярослав первым поехал на поклон к хану Батыю в Золотую Орду, где прошел между двух огней и поклонился тени Чингисхана. Он первым получил ярлык на великое княжение, стал князем Владимирским. И первым же был отравлен монголами, которым казался подозрительным умный и авторитетный князь.

Александр Ярославович подолгу жил в Новгороде с отцом и старшим братом, был правителем этого города в 1236-1251 гг. На великокняжеском престоле он утвердился в 1252 г. после того, как младший брат Андрей был разгромлен монголо-татарскими войсками и бежал в Швецию. Андрей занял престол путем военного переворота, а Александр в борьбе с ним получил поддержку со стороны Золотой Орды.

В тяжелейшее для Русской земли время Александр Ярославович выбрал единственно правильную стратегию. Он стремился спасти население от набегов татар, удержать людей от стихийных и обреченных на поражение выступлений. Он ездил в Сарай (в низовьях Волги) и даже в Каракорум (в Монголии), чтобы поддерживать отношения с непобедимым пока врагом. Хан Берке, брат Батыя, согласился с тем, чтобы русских не включали в войска для дальних походов в Переднюю Азию. В то же время Александр Ярославович спас Русскую землю от немецкого владычества и окатоличивания. Крестовые походы, предпринятые в русские земли, остановлены русским мечом. 15 июля 1240 г. шведы, норвежцы и прочие были разбиты на Неве, а 5 апреля 1242 г. немцы, чудь, эсты и прочие получили урок в Ледовом побоище на Чудском озере. В старинной народной песне о победе над шведскими рыцарями-крестоносцами есть такие слова:

А и было дело на Неве-реке,
На Неве-реке, на большой воде:
Там рубили мы злое воинство…
Уж как бились мы, как рубились мы,
Корабли рубили по досточкам,
Нашу кровь-руду не жалели мы
За великую землю Русскую…
Кто придет на Русь, будет насмерть бит,
Не уступим мы землю Русскую.
В современном фольклоре нашлось место для героя далеких времен. «Лед тронулся, господа крестоносцы», – сказал Александр Невский.

Успешно воевал Александр Невский и против литовцев. «Меч на Западе, мир на Востоке», – так можно определить стратегию выживания, которую успешно реализовал этот гениальный спаситель Русской цивилизации.

Не поддался Александр Невский и на предложения Папы Римского о союзе против монголов. Посланцы папы в беседе с Александром ссылались на то, что его отец Ярослав дал слово монаху Карпини принять латинскую веру, и настаивали на том, что сын должен последовать примеру отца. Александр всесторонне проанализировал ситуацию и написал Папе ответ. В нем излагалась вся история Ветхозаветной и Новозаветной Церкви и догматы семи Вселенских соборов, которые Русская православная церковь признавала. В заключение послания говорилось: «Все это мы ведаем, а от вас учения не приемлем». Послы уехали ни с чем, а Русская православная церковь высоко оценила этот поистине эпохальный выбор великого князя.

В действительности Папа вел двойную игру. Одновременно в Орде он начал переговоры о принятии католичества кочевниками. В случае успеха Папа Римский мог бы убить и «второго зайца». Договор с сюзереном русских земель позволил бы папству распространить свои права на верховное управление Русской церковью. Через двести с лишним лет после переговоров папских легатов с Александром Невским Папа Римский в 1439 г. обещанием помощи против турок склонил Византию к унии (союзу) на условиях, выгодных для католиков. В 1453 г. турки штурмом взяли Константинополь. Помощи от Ватикана византийцы так и не дождались. Раздосадованные иерархи греческой православной церкви впоследствии говорили: «Лучше турки, чем Папа».

Жизнь Александра Невского оказалась короткой. Князь умер 14 ноября 1263 г. в Городце на пути из Орды, где был, как предполагают, отравлен монголами. 23 ноября 1263 г. его похоронили в соборе Владимиро-Рождественского монастыря. В 1381 г., на следующий год после Куликовской битвы, Александр Ярославович Невский причислен к лику святых митрополитом московским и киевским. В 1491 г. мощи святого почти полностью сгорели. В 1724 г. мощи по повелению Петра I были перенесены в Петербург в Александро-Невскую церковь, а затем в Свято-Троицкий собор Александро-Невской лавры. Александр Невский с 1704 г. почитался покровителем нового города на Неве вслед за апостолами Петром и Павлом. После 1922 г. мощи князя оказались в Казанском соборе, а серебряный саркофаг – в Государственном Эрмитаже. В 1989 г. мощи выдающегося государственного деятеля и полководца возвращены в Свято-Троицкий собор Александро-Невской лавры.

Писатель Д. Балашов высказал предположение, что Александр Невский умер не от яда, а от тяжелейшего переутомления.

В 1725 г. учрежден орден Святого Александра Невского, выше которого в дореволюционный период был лишь орден Св. апостола Андрея Первозванного.

В советское время Александра Невского почитали как великого патриота, государственника и полководца (1938). Ледовому побоищу посвящен художественный фильм «Александр Невский» (режиссер С. М. Эйзенштейн, исполнитель роли А. Невского – Н. А. Черкасов, музыка С. С. Прокофьева), который стал классикой советского киноискусства. В годы войны был учрежден орден Александра Невского, который высоко ценился военными, так как его давали за личную храбрость и умение при проведении боевых операций.

Сам Александр Ярославович Невский не потерпел ни одного поражения. При этом он придавал большое значение подведению итогов военного столкновения, подписанию мирных соглашений, которых строго придерживался. «Бог повелел каждому народу жить в своей стране и не вступать в чужие пределы», – любил повторять князь.

От брака с дочерью полоцкого князя Вассой (Александрой) Брячиславной у Александра Ярославича было четверо сыновей. Прямым продолжателем политики отца стал Даниил Александрович, первый князь Московский.

В Санкт-Петербурге имя Александра Невского носят улица, мост, площадь, станция метро и лавра. Памятники в его честь сооружены в Санкт-Петербурге, на берегу Чудского озера, в поселке Усть-Ижора, на месте Невской битвы, где формируется мемориальный комплекс. Даты побед князя входят в официальный перечень Дней военной славы. Православная церковь ежегодно отмечает несколько дат, связанных с именем одного из самых почитаемых русских святых. Во всех православных храмах в России и за рубежом Александр Невский на иконах изображен в военном облачении.

Владимир Валентинович Фортунатов
Российская история в лицах